Оптимизм кантовского агностицизма.

Науменко О.А. – Национальный

Университет Узбекистан.

     Возможности и пределы человеческого познания являются одной из центральных проблем не только эпистемологии, но и философии вообще. Открытие тайн и законов развития природы позволило человеку безрассудно вмешиваться и в большинстве случаев просто уничтожать отдельные ареалы биосферы. В данном аспекте агностицизм выступает в роли фрейма (рамки) человеческого познания и, на мой взгляд, был бы способен оградить ещё сохранившуюся окружающую среду от обезумевшего в удовлетворении своих потребностей любыми средствами человека.

     Своего апогея агностицизм достигает в учении Иммануила Канта.

     Для оправдания своей агностической позиции Кант выдвигает два основания. Первое – это положение о том, что в процессе познания мы имеем дело только с явлениями, а сущность вещи остаётся нам неизвестной. Второе – это положение о том, что при попытке решения метафизических, т.е. общефилософских проблем разум сталкивается с антиномиями, т.е. с возможностью получения одинаково обоснованных, но противоположных утверждений, например, что мир бесконечен и что он конечен. Это свидетельствует о том, думал Кант, что душа, Космос и Бог представляют собой такие области, которые недоступны научному познанию (ноумены)[1]. Здесь, на мой взгляд, можно выделить такой момент, подтверждающий оптимистическую ориентацию агностицизма, как: «Можно ли вмешиваться в ту область, которая недоступна познанию? и К чему может привести любого рода вмешательство, например, в законы развития природы?». Кант, видимо подразумевая данный аспект, сформулировал свои знаменитые вопросы (Что я могу знать? и др.), которые не просто ограничивают человека, а более всего предостерегают познающего субъекта от обратного действия той удивительной силы (Природы), с которой он сталкивается и пытается навязать ей свои условия. Основным вопросом философии Канта является вопрос «что есть человек?». Необходимо выявить и анализировать свои познавательные способности, а затем правильно использовать их в изучении окружающего мира. Оптимизм данного положения заключается в том, что кропотливая работа над собой, совершенствование своего нравственного и духовного потенциала позволит познающему субъекту не опасаться будущего, а наоборот видеть радужную перспективу, при этом уже обладая оптимальными и для себя и для окружающей среды теоретическими знаниями. Важнейшую роль здесь И. Кант закрепляет за разумом, который постигает явления посредством понятий (пространства, времени и причинности), которые налагает на опыт. Следовательно, мы можем говорить, что всё имеет свою причину, не из-за способности проверить совершенно всё, а из-за особенностей нашего ума, который навязывает представление о причинности, - это единственный способ разумного постижения мира[2]. Если разум субъекта познания действительно способен выделять причину какого-либо явления, то, например, существующая угроза экологической безопасности населения Земли (следствие), является не чем иным, как делом рук человеческих (причина). Слепая вера человека в правоту своего вмешательства в процессы природы привела к негативным последствиям, которые плавно проецируются и на межличностные и общественные отношения (глобальные проблемы современности). Этот аспект является ещё одним, на мой взгляд, подтверждением оптимизма кантовского агностицизма. Если бы изначально познающий субъект ограничивал себя рамками кантовских вопросов и большее внимание уделял интроспекции, то, возможно, человечество сейчас не стояло бы перед лицом этих проблем. 

     По Канту, люди по своей эмпирической природе более злы, чем добры, ибо животный эгоизм толкает их к антиморальному злосердечию и коварству, несмотря на наличие у них влечения к общительности и задатков гуманности и личного достоинства. В этом он видит реальное противоречие. Лишь как существо в себе человек полностью нравственен и в этом смысле добр[3]. Именно поэтому человек должен проникнуть вглубь себя и найти каналы для проявления нравственных начал.

     В погоне познающего субъекта за истиной объективной, искомое превращается в погоню за истиной относительной. Сам Кант замечал, что человеческий «разум», в узком смысле слова, не в состоянии творить сам истину, а присущие ему «идеи» не способны ни усматривать сущность вещей, ни порождать их, ни быть их прообразами. «Идеи, - по Канту, - это понятия о совершенстве, к которому можно, правда, стремиться, но которого никогда нельзя полностью достигнуть»[4].

     Кант полагал, что люди обладают знанием – и в науке, и в повседневной жизни. Но это знание окружено и переплетено с тем, что только кажется знанием, а на самом деле может быть или спекулятивной метафизикой («сновидение ума»), или ложной претензией на ясновидение («сновидение чувств»), или суждениями о том, что выходит за границы возможностей человеческого знания (напр., «о мире в целом»)[5]. Именно поэтому у познающего субъекта складывается ложное представление о всесильности человеческого разума и способности справиться с любыми проблемами.

     Самый главный момент и апогей оптимизма кантовского агностицизма заключается в том, что «вещь в себе» («вещь сама по себе») даёт нам возможность существования новых видов знания и не допускает догматики, т.к. «ноумен», сущность, заставляет человеческий ум искать ответы на поставленные мудрецами и самой жизнью вопросы. ой. Второе - это рвое - это гея агностицизм достигает в учении Им

Литература

1.     Критические очерки по философии Канта. Киев, 1975г.

2.     Мир философии. Книга для чтения. Ч.1 (в 2-х чч.). М., Политиздат, 1991г.

3.     Нарский И.С. «Кант». М., 1976г.

4.     Скрипник А.П. Категорический императив Иммануила Канта. М., Изд-во МГУ, 1978г.

5.     Томпсон М. Философия науки. М., Фаир-Пресс, 2003г.

6.     Философия. Уч-к под ред. Губина В.Д. и др. М., Тон, 1998г.

7.     Философия. Уч-к под ред. Губина В.Д. и др. М., Гардарики, 2005г.